Сайт использует временные файлы cookie, содержащие ip-адрес устройства, с которого Вы заходите на сайт, и параметры текущей сессии. Если Вы не согласны, то Вы должны соответствующим образом установить настройки используемого браузера.
ПринятьКонрад Беренд
РЕБЁНКОМ Я ЖИЛ В КЕНИГСБЕРГЕ
Моё детство прошло в Кенигсберге, и многое сохранилось в моей памяти ещё и потому, что это было время богатое событиями. Я родился в 1932 году в Кенигсберге и крещён в евангелическом соборе. Сначала я с родителями, с сестрой, десятью годами старше меня и с двумя младшими братьями жил на Кайзерштрассе, потом на Унтерхаберберг, а с лета 1939 года - на Харденбергштрассе в районе Хуфен. С весны 1938 по 1942 год я посещал Хуфенскую гимназию (теперь Государственный колледж градостроения), расположенную на Тиргартенштрассе (ныне ул. Зоологическая). Мой отец работал на так называемой Шприт-фабрике (Sprit - спирт-ректификат) на Викбольдерштрассе (ныне ул. Полтавская). Он трудился там в качестве экспедитора до 1945 года и получал ежемесячно к зарплате ещё (натуроплатой) 1 литр 90%-го спирта, который оказался позже во время войны очень полезным продуктом для обмена. На работу отец ездил летом на велосипеде, а зимой чаще всего на трамвае. Моя мама была домохозяйкой, она вела хозяйство и заботилась о нас, детях. Для меня - шестилетнего - была особенным событием так называемая «Хрустальная ночь» в ноябре 1938 года. Когда я утром 10 ноября шёл в школу, то увидел по дороге несколько разрушенных и сгоревших магазинов. Витрины их были выбиты, а входы забиты досками. В школе мы спросили нашего учителя, что произошло ночью. Он коротко ответил, что ничего об этом не знает. Лишь позже я узнал кое-что об этой акции нацистов против евреев. Наши родители никогда в присутствии нас, детей, не вели разговоры на политические темы. И они никоим способом не участвовали в сборищах нацистских организаций.
1 сентября 1939 года я услышал по радио о начале войны против Польши. Мама сказала, что теперь наступят тяжёлые времена. Она пережила Первую мировую войну 1914-18 годов. Мой отец был тогда солдатом и вернулся из английского плена лишь в 1920 году. Я также помню, что известие о начале войны привело меня в очень печальное настроение. Но в школе, в фильмах и других средствах общественной пропаганды всегда предрекалась скорая победа над врагами, и я верил в это.
После школы я играл с моими братьями и друзьями, ходил в кино, особенно в кинотеатры «Шаубург» и «Скала» (сегодня к/т «Заря»), а также смотрел постановки сказок в театре на Хуфеналлее (ныне пр-т Мира). Летом мои родители иногда совершали с нами однодневные поездки на поезде к Балтийскому морю, находящемуся всего в 30 км от Кенигсберга. Одна такая поездка была запланирована на 22 июня 1941 года. По дороге на Северный вокзал мы услышали по громкоговорителю, что началась война против Советского Союза, и что все военнослужащие и сотрудники важных предприятий должны тотчас прибыть к местам службы. Мой отец должен был явиться на своё предприятие. Мы с мамой сразу отправились домой.
С сентября 1942 года я должен был проходить два раза в неделю службу в немецком «юнгфольке». Служба состояла из военной подготовки, поездок в конце недели за город, занятий спортом, разучивания песен. Те, кто не являлся на службу, доставлялись туда полицией. Родители, которые не пускали своих детей на службу, наказывались денежными штрафами и арестами.
На летних каникулах наша семья на две-три недели уезжала к морю, чаще всего в Пальмникен (ныне пос. Янтарный), где мы жили в дешёвом пансионе одного рабочего янтарного карьера. Последние каникулы в июле 1944 года мы провели в Кранце (ныне Зеленоградск). Здесь я услышал на пляже по громкоговорителю о покушении 20 июля на Гитлера.
Общее снабжение становилось во время войны всё хуже и хуже. Были введены карточки на масло, мясо, молоко, сахар и прочее. На все виды текстиля были также введены карточки. Было мало хозяйственных товаров и игрушек. Был рационирован и уголь для отопления. Чтобы как-то компенсировать недостаток витаминов, в зимние месяцы в школе выдавали морковь, брюкву или кислую капусту. Из-за недостатка угля много раз занятия отменялись.
Уже перед началом войны летом 1938 года в каждом доме было оборудовано бомбоубежище. Во время войны окна квартир должны были затемняться. Молодёжь и взрослые получили так называемые народные противогазы. Не было уличного освещения. При воздушной тревоге каждая семья должна была с необходимым багажом спешить в бомбоубежище. Трамваи ездили только с фонарями синей окраски. Личные автомобили забирали, выплачивая незначительную компенсацию, для военных нужд. Первые небольшие налёты русских самолётов на Кенигсберг произошли в 1941 и 1943 годах. В ночь с 26 на 27 августа, а затем с 29 на 30 августа 1944 года последовали два тяжёлых воздушных налёта английской авиации на Кенигсберг. При этом был полностью разрушен центр города. Погибли примерно 4500 человек, это были преимущественно женщины, дети и пожилые мужчины. Вместе с другими учениками я должен был ездить на грузовике в лес за сосновыми лапами, которыми покрывали массовые захоронения. После этого воздушного налёта матерям с детьми, не достигнувшими 14 лет, было разрешено эвакуироваться. Моя же мама получила разрешение на переезд ещё 5 марта 1944 года. 2 сентября мы уехали на поезде к нашим родственникам в Зольдин/Ноймарк (ныне польский город Mysliborz). Моя сестра, студентка медицинского факультета, должна была остаться работать медицинской сестрой в лазарете, а мой отец не мог покинуть свою фабрику. Оба остались в Кенигсберге.
В январе 1945 года я получил два письма. В письме от 2 января, написанном к моему дню рождения 7 января, стояло: «Я сердечно поздравляю тебя с 13-летием. Число «13» нельзя назвать счастливым, но я надеюсь, что ты его благополучно переживёшь. Я желаю тебе здоровья и успехов в школе. Оставайся и дальше нашим послушным сыном и помогай маме в её теперешнем трудном существовании. Если ты в этот день рождения не будешь, как прежде, окружён своими школьными товарищами, то проводя его теперь в вашем узком кругу, вспоминай прежние времена... С сердечным приветом, твой папа».
В это время он был уже призван в «фольксштурм». О судьбе отца я так ничего и не узнал. Наверное, он погиб во время военных действий в апреле 1945 года. Я с мамой и братьями были вывезены из Польши в июле 1945 года. Мы прибыли в Германию, где я позже жил в ГДР. В последние годы я живу в Берлине.
В течение 47 лет я не мог посетить мой родной город, так как Калининградская область была закрыта для иностранцев. После открытия в 1991 году города Кенигсберга/Калининграда для туристов я сразу приехал сюда. На пятом поезде «Кёнигсбергский экспресс» 21-23 октября я со своим старым, ещё с детства знакомым товарищем, совершил моё первое после войны путешествие в мой родной город. Поезд из Берлина прибыл тогда на временную станцию «Дзержинская» на Кройцбургерштрассе (ул. Муромская), расположенную примерно в 4 км. от Главного (Южного) вокзала. Там нас сердечно приветствовала русская фольклорная группа, затем последовала экскурсия по городу с посещением музея янтаря. Русская экскурсовод старалась важнейшие улицы и здания называть старыми немецкими именами.
Я порадовался, когда мы проезжали мимо Северного вокзала и по прежней Хуфеналлее. Здесь многое мне было знакомо с детства. После обеда я поехал на такси по городу и посетил теперешних жителей нашей квартиры на Харденбергштрассе. Они сердечно меня приняли, угостив чаем с печеньем. Затем я побывал в моей прежней школе, Хуфенской гимназии, где теперь находится строительный техникум. Там я смог увидеть актовый зал и несколько классных комнат. Я проехал также мимо церкви королевы Луизы и других знакомых мне зданий. Повсюду меня дружески принимали и приглашали приехать ещё раз. В последующие годы я приезжал в Кенигсберг с моей женой, сестрой и братом, а два года назад с моей дочерью и её мужем.
В Берлине образовался из бывших кёнигсбержцев маленький «круг друзей», которым руководила писательница госпожа Шульц-Земрау и который имел своей целью устанавливать разнообразными способами дружественные связи с жителями Калининграда. Так мы собрали деньги для изготовления дубового креста - это была инициатива председателя Калининградского культурного фонда Юрия Иванова, который находится сегодня в евангелической капелле собора. На кресте стоит надпись: «Посвящен детям - жертвам войны».
Мои связи с Калининградом и дружба с его жителями особенно укрепилась благодаря совместному празднованию 90-летия Хуфенской гимназии в 1995 году. В праздновании принимали участие как бывшие ученики гимназии, так и преподаватели и студенты Государственного градостроительного колледжа. В качестве подарка мы, двенадцать бывших учеников гимназии, привезли копировальный прибор и различные рабочие материалы для студентов архитектурного факультета.
Особенно прекрасным знаком немецко-русской дружбы во время празднования стала установка рядом со входом в колледж памятного камня в честь поэта Эрнста Вихерта, преподававшего в Хуфенской гимназии с 1920 по 1930 год, а позже попавшего из-за своей демократической и антифашистской деятельности в концентрационный лагерь Бухенвальд. Камень был торжественно открыт русским поэтом Сэмом Симкиным, который потом во время приёма по случаю этого праздника преподнёс мне переведённую и изданную им в 1993 году антологию восточно-прусских поэтов «Свет ты мой единственный...» с посвящением «Дорогому другу от всего сердца, Сэм Симкин».
В 1997 году я с несколькими бывшими учениками Хуфенской гимназии принял участие в праздновании 50-летнего юбилея градостроительного колледжа.
В мае 2005 года состоялось совместное празднование 100-летнего юбилея Хуфенской гимназии. По этому поводу с нашей помощью в колледже был создан замечательный музей «100 лет Хуфенской гимназии/градостроительного колледжа». Во время этой встречи состоялись интересные дружеские беседы между нами, немецкими гостями, и русскими сотрудниками колледжа. Мы подарили колледжу современный ксерокс и 100 экземпляров переведённой на русский язык первой части автобиографии Эрнста Вихерта «Леса и люди».
Как член общества «Anthropos e.V. fuer die Kinder der Welt» («Антропологическое общество для детей мира») я также помогаю уже несколько лет детским организациям в Калининградской области, в том числе ученикам школы искусств Ленинградского района за Замитераллее (ул. Горького).
После открытия Калининградской области для иностранцев я посетил Калининград и область 12 раз. За прошедшее время здесь было очень многое сделано в хозяйственной и культурной сферах. Давайте и дальше укреплять дружественные отношения между немцами и русскими.
Перевела с немецкого А.И. Давыдова
Удостоверение для обмена квартир и переезда в пределах Восточной Пруссии
Курортная карта для отдыха в Кранце (архив К. Бренд)
Карточки на одежду для детей от 3-х до 15-ти лет. 1942 и 1944 годы. (архив К. Беренд)
Калининград
